Структура      и динамика процессов решения задач  о процессах решения практических проблем Структура      и динамика процессов решения задач  о процессах решения практических проблем
Структура      и динамика процессов решения задач  о процессах решения практических проблем РЕФЕРАТЫ РЕКОМЕНДУЕМ  
 
Тема
 • Главная
 • Авиация
 • Астрономия
 • Безопасность жизнедеятельности
 • Биографии
 • Бухгалтерия и аудит
 • География
 • Геология
 • Животные
 • Иностранный язык
 • Искусство
 • История
 • Кулинария
 • Культурология
 • Лингвистика
 • Литература
 • Логистика
 • Математика
 • Машиностроение
 • Медицина
 • Менеджмент
 • Металлургия
 • Музыка
 • Педагогика
 • Политология
 • Право
 • Программирование
 • Психология
 • Реклама
 • Социология
 • Страноведение
 • Транспорт
 • Физика
 • Философия
 • Химия
 • Ценные бумаги
 • Экономика
 • Естествознание




Структура и динамика процессов решения задач о процессах решения практических проблем


 “Хрестоматия по общей психологии. Психология
мышления”
(под ред. Ю.Б.Гиппенрейтер и В.В.Петухова). МГУ,
1984
К.Дункер
СТРУКТУРА
И ДИНАМИКА ПРОЦЕССОВ РЕШЕНИЯ ЗАДАЧ

ПРОЦЕССАХ РЕШЕНИЯ ПРАКТИЧЕСКИХ ПРОБЛЕМ)
Дункер К. Психология продуктивного (творческого)
мышления.
В кн.: Психология мышления. Сб. под ред. А. М.
Матюшкина. Пер. с нем. М., 1965.
(с.258)
 “Проблема” возникает, например, тогда, когда
у живого существа есть какая-либо цель и оно “не знает”, как эту цель
достигнуть Мышление выступает на сцену во всех тех случаях, когда переход от
данного состояния к желаемому нельзя осуществить путем не­посредственного
действия (выполнения таких операций, целесооб­разность которых не вызывает
никаких сомнений). Мышление должно наметить ведущее к цели действие прежде, чем
это дей­ствие будет выполнено. “Решение” практической проблемы долж­но поэтому
удовлетворять двум требованиям: во-первых, его осу­ществление (воплощение в
практике) должно иметь своим резуль­татом достижение желаемого состояния, и,
во-вторых, оно долж­но быть таким, чтобы, исходя из данного состояния, его
можно бы­ло осуществить путем “соответствующего действия”.
Практическая
проблема, на которой я наиболее детально изу­чал процесс нахождения решения,
такова: надо найти прием для уничтожения неоперируемой опухоли желудка такими
лучами, ко­торые при достаточной интенсивности разрушают органические ткани,
при этом окружающие опухоль здоровые части тела не должны быть разрушены.
Таким
практическим проблемам, в которых спрашивается: “Как этого достигнуть?” —
родственны теоретические задачи, в которых стоит вопрос: “Из чего это
следует?”. Если там (в прак­тических задачах) проблема возникала из того, что
не было видно прямого пути, ведущего от наличной действительности к цели, то
здесь (в теоретических задачах) проблема возникает из того, что не
видно пути, ведущего от данных условий к определенному ут­верждению или
предположению (или константному факту).
В
нашем исследовании речь идет о том, каким образом из проблемной ситуации
возникает решение, какие бывают пути к решению определенной проблемы.
Методика. Эксперименты
протекали следующим образом. Испытуемым — это были по преимуществу студенты или
школь­ники — предлагались различные интеллектуальные задачи с просьбой думать
вслух. Эта инструкция “думать вслух” не совпа­дает с обычным при
экспериментальном изучении мышления тре­бованием самонаблюдения. При
самонаблюдении испытуемый де­лает самого себя как мыслящего индивида предметом
наблюдения; мышление же думающего вслух направлено непосредственно имущество
вопроса, оно лишь выражено вербально. Когда кто-либо при размышлении
непроизвольно говорит, ни к кому не обращаясь: “Надо, пожалуй, посмотреть,
нельзя ли...” или “Было бы прекрасно, если бы можно было показать, что...”, то
никто не назовет это самонаблюдением; и тем не менее в таких высказываниях
отражается то, что является, как мы увидим далее, “разви­тием проблемы”.
(с.259) Испытуемому настойчиво предлагалось не оставлять без вербализации никакой мысли, какой бы беглой или неразумной она ни была. Когда испытуемый считал себя недостаточно подготов­ленным, он должен был спокойно спросить экспериментатора (эксп.). Но для решения задач не нужно было никаких специаль­ных предварительных знаний. рис.11
Протокол решения задачи на “облучение”. Начнем
с задачи на “облучение”. Обычно при этой задаче пока­зывался схематический
чертеж (рис. 11). В самый первый мо­мент каждый представлял себе задачу
примерно таким образом (поперечный разрез через тело, в середине — опухоль,
слева — аппарат, из которого идут лучи). Но,
очевидно, так задача не ре­шается.
Из
имеющихся у меня протоколов я выбираю протокол такого процесса решения, который
особенно богат типическими ходами мысли и притом особенно длинен и полон
(обычно процесс про­текал более связно и с меньшей помощью экспериментатора).
Протокол
1.
Пустить лучи через пищевод.
2.
Сделать здоровые ткани нечувствительными к лучам путем введения химических
веществ.
3.
Путем операции вывести желудок наружу.
4.
Надо уменьшить интенсивность лучей, когда они проходят через здоро­вые ткани,
например (можно так?) полностью включить лучи лишь тогда, когда они достигнут
опухоли (Эксп.: Неверное  представление,
лучи — не шприц).
5.
Взять что-либо неорганическое (не пропускающее лучей) и  защитить таким образом здоровые стенки желудка
(Эксп.: Надо защитить не толь­ко стенки желудка).
6.
Что-нибудь одно: или лучи должны пройти внутрь, или желудок дол­жен быть
снаружи. Может быть, можно изменить местоположение же­лудка? Но как? Путем
давления? Нет.
7.
Ввести (в полость живота) трубочку? (Эксп.: Что, вообще говоря, де­лают, когда
надо вызвать каким-либо агентом на определенном месте такое действие, которого
надо избежать на пути, ведущем к этому месту?).
8.
Нейтрализуют действие на этом пути. Я все время стараюсь это сде­лать.
9.
Вывести желудок наружу (см. 6). (Эксп. повторяет задачу, подчеркивает “при
недостаточной интенсивности”).
10.
Интенсивность должна быть такова, чтобы ее можно было изменять (см. рис 4)
11.
Закалить здоровые части предварительным слабым облучением (Эксп.: Как сделать,
чтобы лучи разрушали только область опухоли?).
12.
Я вижу только две возможности: или защитить здоровые ткани, или сделать лучи
безвредными. (Эксп.: Как можно было бы уменьшить интенсивность лучей на пути до
желудка?) (см. рис.4).
13.
Как-нибудь отклонить их диффузное излучение — рассеять... стойте... Широкий и
слабый пучок света пропустить через линзу таким образом, чтобы опухоль
оказалась в фокусе и, следовательно, под сильным действием лучей*. (общая
продолжительность около 30 мин).
(с.260)
Группировка предложенных решений. Из
приве­денного протокола видно прежде всего следующее. Весь процесс от
постановки проблемы до окончательного решения, представляет собой ряд более или
менее конкретных предложений решения. Если сопоставить различные содержащиеся в
протоколе решения то, естественно, выделяются некоторые группы очень сходных
друг с другом решений. Очевидно, что решения 1, 3, 5, 6, 7 и 9 сходны между
собой в том, что в них делается попытка устранить контакт между лучами и
здоровыми тканями. Это достигается весьма раз­личным образом: в 1-м случае, с
помощью проведения лучей та­ким путем, на котором нет никаких тканей, в 3-м — с
помощью оперативного устранения здоровых тканей с пути лучей, в 5-м —
посредством введения защитного экрана (что в невысказанной форме
подразумевалось уже в 1-м и 3-м), в 6-м—с помощью пе­ремещения желудка к
поверхности тела, наконец, в 7-м — с по­мощью комбинации 3-го и 5-го. Совсем
иначе схвачена проблема в предложениях 2 и 11. Здесь возможность разрушения
здоровых тканей должна быть устранена путем понижения их чувствитель­ности. В
предложениях 4 и 8, 10 и 13 реализуется третий подход понижения интенсивности
лучей на пути, ведущем к опухоли. Из протокола видно, что процесс обдумывания
все время колеблется между этими тремя подходами.
В
целях большей наглядности описанные нами отношения приведены на схеме (рис.
12). (с.261)
Функциональное значение решений и понима­ние.
В только что приведенной классификации предложенные ре­шения
сгруппированы по виду и способу, с помощью которых предполагается решить
проблему, по их “благодаря чему”, по их функциональному значению. Рассмотрим
для примера предложение: “Послать лучи через пищевод”. Испытуемый здесь ничего
не говорит об устранении контакта или о пути, свободном от тканей.
(с.262)
И
тем не менее пищевод получает в этой связи характер решения проблемы только в
силу своего свойства, что он представляет со. бой свободный от тканей путь к
желудку. Он фигурирует как “во­площение” именно этого свойства, которое и есть
в данной ситуации — “благодаря чему”, есть функциональное значение пище­вода.
Функциональным
значением “концентрации диффузных лучей на опухоли” является “малая
интенсивность лучей на пути к опу­холи, большая на самой опухоли”.
Функциональное
значение какого-либо решения необходимо для понимания того, почему оно является
решением. Это как раз то, что называют “солью”, принципом, тем, в чем
заключается суть дела. Подчиненные, специальные свойства и особенности ре­шения
воплощают” этот принцип, “применяют его” к специаль­ным условиям ситуации.
Так, например, пищевод (как решение) есть приложение принципа “свободный путь в
желудок” к специ­альным условиям человеческого тела.
Понять
какое-либо решение как решение — это значит понять его как воплощение его
функционального значения.
С
этой точки зрения можно отличить друг от друга “хорошие” и “глупые” ошибки (в
келеровском смысле): при умных, осмыс­ленных ошибках правильно намечается хотя
бы общее функцио­нальное значение, лишь конкретное воплощение оказывается не­пригодным
(например, обезьяна ставит под высоко висящей при­манкой ящик на ребро, потому
что он таким образом оказывается ближе к цели; конечно, приближение достигается
за счет устойчи­вости). При “глупой” же ошибке обычно слепо осуществляется
внешний вид ранее выполненного или виденного решения без по­нимания
функционального значения. (Например, обезьяна прыга­ет вверх с ящика, но
приманка висит не над ящиком, а совсем в другом месте).
Процесс решения как развитие проблемы.
Из сказанного уже ясно, что окончательная форма определенного предлагаемого
решения достигается не сразу: обычно сначала воз­никает принцип, функциональное
значение решения и лишь с по­мощью последовательного конкретизирования
(воплощения) это­го принципа развивается окончательная форма соответствующего
решения. Другими словами, общие, “существенные” черты реше­ния генетически
предшествуют более специальным, и эти послед­ние организуются с помощью первых.
Приведенная выше класси­фикация представляет собой, следовательно, нечто вроде
родо­словного дерева решения” для задачи на “облучение”.
(с.262-263)
Нахождение
определенного общего свойства решения всегда равносильно определенному
преобразованию первоначальной про­блемы. Рассмотрим, например, четвертое
предложение из приве­денного нами протокола. Здесь совершенно ясно, что сначала
воз­никает лишь очень общее функциональное значение решения: “Надо уменьшить
интенсивность лучей по пути”. Но возникновение ПРОПУЩЕНА СТРАНИЦА (с.263)
(с.264)
Побуждение снизу”.
Бывают случаи, когда окончатель­ная форма решения достигается не путем, ведущим
сверху вниз т. е. не через функциональное значение этого решения.
Очевидно,  это бывает при “привычных”
решениях. Если окончательное решение определенной проблемы привычно для
думающего, то его не надо “строить”, оно прямо “репродуцируется” сознаванием
задачи в целом.
Но
бывают и еще более интересные случаи. Всякое решение имеет в известном смысле
два корня, один — в том, что требуется, другой — в том, что дано. Точнее:
всякое решение возникает из рассмотрения данных под углом зрения требуемого.
Причем эти два компонента очень сильно варьируют по своему участию в
возникновении определенной фазы решения. Определенное свой­ство решения иногда
очень ясно осознается раньше, чем оно об­наруживается в особенностях ситуации,
а иногда не осознается. Пример из задачи на облучение: пищевод может обратить
на себя внимание именно потому, что испытуемый ищет уже свободный путь в
желудке, flo может случиться, что испытуемый как бы “на­толкнется на пищевод”
при еще сравнительно неопределенном, беспрограммном рассмотрении особенностей
ситуации. Выделение пищевода в этих случаях влечет за собой, — так сказать,
снизу — соответствующее функциональное значение “свободный доступ в желудок”; другими
словами, здесь воплощение предшествует функ­циональному значению. Подобного
рода случаи встречаются неред­ко, так как “анализ ситуации” часто (и не без
пользы, посколь­ку надо найти новые подходы) протекает сравнительно “беспро­граммно”.
Научение из ошибок (корригирующие фазы). До
сего времени мы имели в виду лишь движения от более об­щих этапов решения к
более конкретным (или наоборот), т. е. движение по генетической линии решения.
Приведенный нами про­токол достаточно убедительно показывает, что это не
единствен­ный тип следования друг за другом фаз решения. Из протокола видно,
что линия развития постоянно изменяется, испытуемый все время переходит от
одного подхода к другому. Такой переход к соподчиненным фазам имеет место
обычно тогда, когда какое-либо предложенное решение не удовлетворяет или когда по
данному направлению не удается идти дальше. Тогда испытуемый ищет ка­кого-либо
(более или менее определенного) другого решения.
Такой
переход заключает всегда в себе некоторое движение вспять к уже бывшей ранее
фазе проблемы. Разумеется, при та­ком возвращении назад мышление никогда не
возвращается в точности к тому же самому пункту, на котором оно уже однаж­ды
находилось. Неудача определенного предложения имеет своим следствием по крайней
мере то, что теперь пробуют решить задачу “иначе”. Испытуемый ищет —
в рамках прежней постановки воп­роса — другой зацепки для решения. Иногда же
изменяется ста­рая постановка вопроса — и притом в совершенно определенном
направлении, в силу вновь присоединившегося к ней требования — устранить то свойство предложенного неверного
решения, которое противоречит условиям задачи.
(с.265)
Это
учение на ошибках” играет в процессе решения задачи такую же важную роль, как
и в жизни. В то время как простое понимание, что “так не годится”, может
привести лишь к непо­средственной вариации старого приема, выяснение того,
почему это не годится, осознание основ конфликта имеет своим следстви­ем
соответствующую определенную вариацию, корригирующую осознанный недостаток
предложенного решения.
Эвристические
методы мышления, анализ си­туации как анализ конфликта. Посмотрим, какое в дей­ствительности
существует отношение между решением и пробле­мой. Мы найдем следующее: решение
всегда есть вариация како­го-либо критического момента ситуации. Так, например,
при реше­нии задачи на облучение изменяется или пространственное расположение
лучей, опухоли и здоровых тканей, или интенсивность (концентрация) лучей, или чувствительность
тканей. И в первом случае может изменяться или путь лучей, или положение здоро­вых
тканей, или положение опухоли (этим в задаче на облучение примерно
исчерпываются первичные “конфликтные моменты”).
Каждое
решение возникает, следовательно, из конкретного спе­цифического субстрата,
составляющего ситуацию задачи.
Настойчивый”
анализ ситуации, в особенности стремление осмысленно варьировать
соответствующие свойства ситуации под углом зрения цели, должен входить в
собственную сущность возникновения решения, находимого мышлением. Такие
относительно общие приемы решения мы будем называть “эвристическими методами
мышления”.
Вопрос
относительно того, какие именно свойства ситуации на­до варьировать, идентичен
с вопросом “почему, собственно, это не годится?” или “что является причиной
затруднения (конф­ликта)?”.
Анализ ситуации как анализ материала. Конеч­но,
анализ ситуации не исчерпывается анализом конфликта. Проб­лемная ситуация
содержит в себе, вообще говоря, в более или ме­нее развернутой форме также и
всевозможный материал для различных решений. Наряду со свойствами ситуации,
которые при решении устраняются или изменяются, существуют и такие свойства,
которые в решении применяются. На относительно спонтанной действенности этих
последних основывается то, что мы называли выше “побуждением снизу”. В то время
как конфликтные моменты отвечают на вопросы: “Почему не получается? Что должен
изменить?”, материал отвечает на вопрос: “Что я могу использовать?” Таким,
образом, анализ ситуации выступает в двух видах: как анализ противоречий и как
анализ материала.
(с.266)
Анализ цели. Наряду
с анализом ситуации в его двух указанных формах, для типичного процесса
мышления характерным является анализ цели, требуемого, вопрос — “чего,
собственно хочу?” и часто дополнительный вопрос — “без чего я могу обой­тись?”.
Например, при задаче на облучение решающему может стать ясно, что вовсе не
необходимо направлять лучи одним пуч­ком, как это показано на исходной модели,
что без этого можно обойтись.
Сходную
роль играет намеренное обобщение постановки проб­лемы, цели, т. е. вопрос:
Что, вообще говоря, делают, когда...” При задаче на облучение я не раз, когда
испытуемый “из-за де­ревьев не видел леса”, рекомендовал этот эвристический
метод обобщения, говоря: “А что вообще делают, когда хотят с помощью
какого-либо агента осуществить в определенном месте некоторый эффект, который
вместе с тем желают устранить на пути к этому месту?” Хотя испытуемый часто
отвечал: “Да я все время пробую это сделать”, все же вопрос ему помогал,
являясь в известной мере устранением фиксации.
Таким
образом, в типическом процессе мышления решающую роль играют определенные
эвристические “методы”, которые обус­ловливают возникновение следующих друг за
другом стадий ре­шения. Эти эвристические методы не указаны в приведенных выше
родословных” решений задачи. Они не являются фазами или свойствами решения, а
путями” к нему. Они спрашивают: “как мне найти решение”, а не “как мне
достигнуть цели”**.
Податливость (рыхлость) моментов ситуации. По
какому направлению в каждый данный момент пойдет про­цесс решения, это зависит
от психологического рельефа ситуации, от “податливости” или “рыхлости”
соответствующих моментов си­туации. Для многих испытуемых задача на облучение,
по крайней мере в первый момент, представляется так, что соответствующая
вариация пути лучей является, безусловно, необходимым и един­ственным приемом
решения. Остальные критические моменты си­туации (таковыми являются
интенсивность лучей, внутренние свойства тканей) остаются “неизменными”,
устойчивыми”, “не относящимися к вопросу”.
От
каких незначительных нюансов постановки вопроса может зависеть направление
процесса решения, показывают следующие опыты: две группы испытуемых получили
задачу на облучение с одним и тем же текстом и одинаковыми рисунками: лишь две
фра­зы, которые должны были пояснить непригодность прямого “ре­шения” задачи,
были сформулированы по-разному. Группа I по­лучила такую формулировку: “При
этом лучи разрушили бы и здоровые ткани. Как можно было бы не допустить, чтобы
лучи причинили вред здоровым тканям?” Группа II получила вместо этой такую
формулировку: “При этом и здоровые ткани были бы разрушены. Как можно было бы
сделать так, чтобы здоровые ткани не были разрушены лучами?” То есть те же
самые мысли были выражены один раз в действительном залоге, а другой раз — в
страдательном. В первом случае ударение лежит на лучах, во вто­ром — на
здоровых тканях.
(с.267)
Чтобы
установить, повлияло ли такое различие в ударении на направление решения, я
подсчитал в обеих группах протоколы, в которых интенсивность лучей так или
иначе являлась исходным пунктом решения.
Оказалось
следующее: вариацией интенсивности лучей занима­лись 10 из 22 испытуемых первой
группы (43%) и только 3 из 21 (14%) испытуемых второй группы, кроме того, в
первой группе интенсивность лучей играла гораздо более важную роль.
Однопучковость”
лучей (один пучок из одного источника) почти для всех испытуемых была таким
очевидным, твердым ус­ловием решения, что уже по одному этому мысль о
концентрации нескольких слабых пучков лучей на опухоли” почти не могла воз­никнуть.
Если бы я достаточно рано заметил это. то я при основных опытах не давал бы рисунка,
который фиксирует определен­ные свойства и потому является помехой. Чтобы
проверить это подозрение, было поставлено несколько коллективных опытов.
1.
11 испытуемых получили задачу с приложением рисунка, 11 других — без рисунка.
(Испытуемыми были ученики предпо­следнего класса реального училища.) Результат:
с рисунком — 9% решений путем концентрации, без рисунка — 36%.
2.
В двух других коллективных опытах (проводившихся без, рисунка) 28 испытуемых
получили задачу в старой формулировке. тогда как 30 испытуемых получили
вариант, в котором “лучи” заменены “частицами”. Результат: в опытах с пучком
лучей — 18% решений, в опытах с частицами — 37%. (Испытуемыми были частично
студенты, частично ученики шестого класса.) Правиль­ность подозрения
подтвердилась.
Конечно,
конфликтный момент может обладать такой степенью устойчивости, которая
оказывается сильнее почти всех противо­действующих влияний. В этом случае мы
говорим о “фиксирова­нии”. Прекрасный пример дает известная задача, в которой
тре­буется из шести спичек построить четыре равносторонних тре­угольника.
Решением является тетраэдр (пирамида, образованная четырьмя треугольниками).
Все испытуемые (у нас было 5 ис­пытуемых в индивидуальных опытах и около 40 в
коллективных) вначале пытаются решать задачу построением в одной плоскости. как
если бы задача гласила: “...выложить на плоскости четыре равносторонних
треугольника”.
Следует
заметить, что “рельеф устойчивости”, свойственный определенной проблемной
ситуации, не зависит от произвольного распределения внимания. Напротив,
непроизвольный рельеф си­туации управляет вниманием.
Переструктурирование материала. Всякое
решение есть какое-то изменение данной ситуации. При этом изменяются не только
те или другие части ситуации, но изменяется, кроме того, общая психологическая
структура ситуации (или определенных, имею. щих значение для решения ее
частей). Такие изменения называют “переструктурированием”.
 
(с.268)
Например,
в ходе решения испытывает процесс переструкту­рирования ее “рельеф” (“фигура —
фон”). Части и моменты си­туации, которые раньше или совсем не сознавались, или
сознава­лись лишь на заднем плане, вдруг выделяются, становятся глав­ными,
темой, “фигурой”, и наоборот.
Кроме
акцентов изменяются предметные свойства или “функ­ции”. Вновь выделяющиеся
части ситуации обязаны своим выде­лением некоторым (сравнительно общим)
функциям: одно стано­вится “препятствием” — тем, “за что надо взяться”
(конфликтом), другое — “средством” и т. д. Одновременно изменяются и более
специальные функции (например, пищеварительный канал стано­вится “путем лучей”
или треугольник из спичек становится “осно­ванием тетраэдра”).
Неоднократно
указывалось, что такие переструктурирования играют важную роль в процессах
мышления, при решении задач. Решающие моменты в процессах мышления, моменты
внезапного понимания, “ага-переживаний”, возникновения чего-то нового, всегда
являются вместе с тем и моментами, когда происходит вне­запное
переструктурирование мыслимого материала, моментами, когда что-то
переворачивается”. Очень вероятно, что глубочай­шие различия между людьми в
том, что называют “способностью к мышлению”, “умственной одаренностью”, имеют
свою основу в большей или меньшей легкости таких переструктурирований.
* Это
предложение ближе к “лучшему” решению: перекрещивание многих слабых пучков
лучей в области опухоли; таким образом, только здесь дос­тигается нужная для
разрушения интенсивность. Тот факт, что имеющиеся здесь в виду лучи не могут
преломляться обычной линзой, не имеет для нас (т. е. с точки зрения психологии
мышления) значения.
**
Решение есть путь к цели, которая поставлена задачей, а эвристический метод —
путь к решению.

      ©2010